Активный шаманизм

Что такое шаманизм — инструмент для быстрого получения ресурса и помощи или способ проживания своей жизни в осознанном состоянии? В чем может состоять миссия людей, которые идут Тропой Духа?

Интервью Джонатана Хорвица и Ленор Норгард для журнала «Современный Шаманизм»¹

Что такое шаманизм — инструмент для быстрого получения ресурса и помощи или способ проживания своей жизни в осознанном состоянии? В чем может состоять миссия людей, которые идут Тропой Духа? Где границы нашего взаимодействия с духовной реальностью и пределы нашего воздействия на социум? Как можно интегрировать шаманские практики и представления об общественном благе в исцеляющие ритуалы для общества и планеты? Находится ли шаманский практик вне политики и социума или же он часть общественных процессов? Эти и другие вопросы раскрываются в беседе Джонатана Хорвица, основателя Скандинавского центра исследования шаманизма² и одного из основоположников базового шаманизма, и Ленор Норгард, писательницы, кинорежиссера и шаманского практика³.

Ленор: Прежде, чем мы начнем, я бы хотела узнать, что подтолкнуло вас расспросить меня о шаманизме, активной деятельности и политике?

Джонатан: Я думаю, что изначально многие из нас могут приходить в шаманизм, поскольку чувствуют, что нуждаются в поддержке, подпитке, а шаманские практики и исцеление, которое они дают, очень ресурсны. Но я заметил, что кто-то, придя в шаманизм и получив эту быструю подпитку, потом использует шаманские практики как нечто вроде духовного фона для своей обычной жизни, нежели проживает их как Путь, движение по которому должно постоянно соотноситься с Жизнью, чтобы человек был аутентичен самому себе, сонастроен с собой. Многие, опять же, схватывают технику, но не реальную живую практику. Та цель, которую я сейчас ставлю перед собой, когда обучаю шаманским практикам, начиная с основы основ, с базового семинара, - это давать людям проживать те вещи, которые они на самом деле изучают и которые им показывают Духи, не слишком привязываясь к технике. Я отчетливо ощущаю, что шаманские практики, в первую очередь, про то, чтобы взять у Духов то, что они готовы нам дать, и, нести это дальше, идя вместе с Духами. И, поскольку я наблюдал, как вы работаете, я пришел к выводу, что это практически то же самое, что делаете вы в своей деятельности. Я вижу, что вы придерживаетесь той духовной стези, которую я называю «активный шаманизм», которая может включать в себя и политическую деятельность, и защиту экологии, и многое другое. Я воспринимаю этот путь как одно из возможных направлений живой, настоящей шаманской практики.

Ленор: Вы также упоминали, что видите сейчас некое расхождение шаманизма и активной деятельности, духовности и политики, и что это — реальная проблема.

Джонатан: Да. Майкл Харнер всегда был непреклонен насчет того, что шаманизм чужд политике. И мне стало интересно, почему это так, особенно если учесть, сколь много людей, в том числе, молодых американцев, склонны заявлять: «Я вне политики». Они даже не видят, насколько это, по сути, политическое утверждение. Вы понимаете меня?

Ленор: Да, правильно.

Джонатан: И поэтому есть такие специальные люди — политики, которые в действительности должны будут принимать решения о судьбе нашей планеты. Безусловно, многие были разочарованы действиями Обамы во время его первого срока, и лично я желал бы, чтобы он больше показывал свои зубы, свою самостоятельность как политического лидера, в самом начале своего президентства. Но партии и политиков можно отставить в сторону, когда речь идет об окружающей среде, о Земле, которые на самом деле становятся основной повесткой дня сейчас. И поэтому я по-настоящему беспокоюсь, когда люди, практикующие шаманизм, говорят мне с совершенно серьезными лицами, что «политика не имеет значения, Земля все равно выживет». Как будто «выживание» - это вполне достаточно. Я смотрю на них и говорю: «Послушайте, Земля теряет 100 видов (флоры и фауны — прим. переводчика) ежедневно, как насчет них? Они НЕ ВЫЖИВУТ». Я желаю, чтобы Земля процветала. Поэтому я заинтересован в том, чтобы практикующие шаманизм люди становились более активными. Чтобы они были деятелями.

Ленор: Хорошо, я поняла.

Джонатан: Тогда, может, мы начнем с самого начала? Расскажите свою историю. Как вы пошли путем активного шаманизма?

Ленор: Я выросла в религиозной семье, которая очень поддерживала движение за гражданские права. Мой отец был пастором, он проповедовал то, что называлось «социальным евангелием», обращая учение Иисуса к нуждам современного общества, но не так, как преподобный Мартин Лютер Кинг-младший. Мой младший брат был усыновлен из племени Меномини (индейской племя —прим. переводчика) и вот так — между движением за гражданские права и знанием об этнической принадлежности моего брата — я осознала, что такое расы и расизм в очень раннем возрасте. Теперь я не принадлежу к религии моих родителей, но к их общественным ценностям — да. В юности я протестовала против войны во Вьетнаме, я была одной из первых феминисток, а в середине 1970-х я вошла в круг радикальных политических идей. Однако, будучи художником и свободной натурой, я посчитала, что политические партии слишком сковывают движение, и пошла своим собственным путем, оставаясь независимым активистом и став фотокорреспондентом и писателем.

Джонатан: Ранние знаки! Но как вы перебрались из этого всего в шаманизм?

Ленор: Никогда не считала себя духовной личностью, но я несла в себе глубокие раны, полученные еще в детстве, страдала от клинической депрессии десятилетиями. В 1987 году ко мне пришло Животное Силы и благословило меня спонтанным исцелением. Моя депрессия закончилась за одну ночь. И что я могла с этим поделать, кроме как стать духовной личностью? Моей первой мыслью после ощущения благодарности было: «О, это же то, чего не хватает в политической работе! Если я лично могу получить чудесное исцеление, почему бы нам не сделать чудо исцеления для целого общества?»

Джонатан: Отличный вопрос!

Ленор: И вот в этот момент я вышла из колеи социальной революции и вошла в пространство исцеления общества, начала именовать вещи типа «расизма» и «сексизма» травмами общества и исследовать, как их можно исцелить. Я была один на один со своим первоначальным опытом и ничего не знала о шаманизме. И когда книга Сандры Ингерман «Возвращение души, исцеление разбитого на части «Я»⁴ вышла в 1991 году, я прочла ее. И тут же осознала, что мы столкнулись с потерей души в масштабе целой нации, когда были убиты Мартин Лютер Кинг, братья Кеннеди и Малькольм Икс (исламский лидер чернокожего населения Америки, борец за права человека — прим. переводчика), а также из-за предательства конвенции Демократической партии в 1968 году и, позже, Уотергейтского скандала (стоил президентского поста Ричарду Никсону — прим. переводчика). Наше население было как сломленное болезнью тело, парализованное тем, как отреагировало правое политическое крыло на завоевания движений за Гражданские Права, за равноправие женщин, трудовое право и т. д. Я прошла интенсивное обучение в Фонде Изучения Шаманизма⁵, а потом начала преподавать, постоянно размышляя о шаманском исцелении нашего общества. Первый ритуал общественного исцеления, который я провела, назывался «Встречая темноту», - празднество в честь Духа темноты и получение от него исцеления. Основное намерение было — исцелить наши взаимоотношения с тьмой, теневыми аспектами бытия, с так называемым «подвалом», куда западная цивилизация складировала все свои плохие деяния. «Встречая темноту» стал самым долгожданным и ежегодным празднеством в день Зимнего Солнцестояния на северо-западном побережье Тихого океана.

Джонатан: Когда это было?

Ленор: Первый ритуал прошел в 1994 году.

Джонатан: Полагаю, часть людей решила, что он имеет отношение к политическим вещам, а часть — нет.

Ленор: Именно так. Я думаю, что для практикующих шаманизм есть много способов повлиять на политическую ситуацию. Мы можем быть членами общественных объединений, организовывать митинги и привносить в эту деятельность ту перспективу, то видение, которое дают нам Духи. А есть очень личная, сокровенная работа, сродни буддийской практике тонглен (развитие сочувствия —прим. переводчика) и другим практикам, направленным на гармонизацию взаимодействия человеческого общества и планеты Земля, их сонастройку, - работа, которую мы можем делать в частном порядке. Следующий уровень — проведение закрытых целительских ритуалов и другой работы в круге, которая нацелена на общественное исцеление, как, например, то же «Встречая темноту». И еще мы можем делать вполне публичные вещи, такие как привнесение ритуального в публичные протесты, дабы таким образом их изменить. Я годами могла заниматься уличным протестным движением и столько же — писательством. Я работала частным образом в шаманских кругах и делала много публичной, открытой межконфессиональной работы, внедряя принципы шаманизма в межрелигиозную общественную деятельность, а также привносила силу сокровенных ритуалов в общественное протестное движение. Я снимаю сейчас драматический фильм American Ubuntu (африканская идеология, «убунту» в переводе с зулусского означает «Поскольку есть Мы, существую Я» — прим. переводчика), который сплетает воедино шаманизм, движение в защиту Земли и политику.

Джонатан: Когда вы работаете в шаманских кругах на темы исцеления общества или планеты Земля, как вы подходите к этой работе? Я предвижу целый ряд этически сложных вопросов, связанных с этой деятельностью, например: до какой степени я могу просить Духов вмешаться в дело возведения плотины на реке Шингу (Бразилия — прим. переводчика) в бассейне Амазонки, которую предложила построить корпорация-монстр «Монте Бело». Ну, и все в таком роде...

Ленор: Да, как и в любой другой шаманской работе, я очень аккуратно формулирую запрос для тем, предполагающих определенный исход. Обычно я сопровождаю это разъяснением, что наша работа служит, в конечном итоге, наивысшему понятию блага, поскольку мы не владеем целиком всей картиной происходящего. Через шаманскую работу мы видим только вершину айсберга. Но, например, в случае с выборами я не хотела работать исключительно на победу Обамы, поскольку, возможно, как раз-таки Ромни должен был победить, а мы бы получили таким образом революцию. Как бы я могла узнать наилучший исход выборов? Поэтому я считаю, что в активном шаманизме основным и решающим должен быть такой подход, когда мы осознаем со смирением, что мы оказались перед Великой Тайной, и знаем, что всеохватывающего взгляда у нас нет. Считать, что мы знаем, как отобразится наша индивидуальная борьба и деятельность на жизни Земли, было бы высокомерием и гордыней. Что скажете, это имеет смысл?

Джонатан: Безусловно, имеет.

Ленор: Это проявилось не так давно на моем шаманском круге: кто-то сказал, что Монсанто (корпорация, внедряющая в мировом масштабе ГМО –прим. переводчика) — это воплощение зла, и надо попросить Духов, чтобы они уничтожили ее. После бурного обсуждения мы запросили вместо этого то, что необходимо для гармонизации и исцеления планеты в отношении Монсанто, и оставили на усмотрение Духов то, как они решат с этим разобраться. Был другой случай: я проводила обучение по теме «Шаманизм для активистов», даты проведения семинара совпали с встречей в верхах Всемирной Торговой Организации. Естественно, что участники семинара хотели совершить путешествие в Духовную реальность, чтобы попросить остановить глобализацию. Я сказала им: «Мое сердце с вами, но помните ли вы, что я сказала о смирении перед лицом Великой Тайны? Мы ведь не знаем на самом деле, какова роль глобализации в эволюции нашего мира». И — это было потрясающе — активисты согласно кивнули, хоть и с сожалением. И мы переформулировали запрос на: «Каково наше правильное отношение к теме глобализации?» Это было очень мощное путешествие, со слезами на глазах.

Джонатан: Иногда я чувствую, как меня буквально раздирает на части, когда я сильно эмоционально включаюсь в такие темы и очень сильно хочу с этим что-то сделать. Один из способов избежать этого — попросить взглянуть на ситуацию глазами моего Духовного помощника или Учителя. И хотя иногда вы не получите всеохватывающего взора на ситуацию, вы можете увидеть ее более детально, различить больше нюансов, которые на первых порах совсем незаметны.

Ленор: Да, точно.

Джонатан: Поскольку вы хотите вовлечь Духов в такого рода деятельность, вы должны идти в активность, опираясь на их точку зрения, а не на ваше личное видение.

Ленор: Совершенно верно. Это одна из самых сильных сторон шаманизма, которая проявляется как раз в такого рода деятельности: шаманизм может помочь нам работать с такими проблемами, оставаясь в уравновешенном состоянии между конфликтующими сторонами, в ключе привнесения гармонии и налаживания связи. Поскольку одна из ключевых проблем, если не самая ключевая, - это иллюзия о том, что на Земле каждый человек сам по себе, что между нами отсутствует эта связь, что мы разобщены, не только с духовным миром, с Землей или между собой, но и с самими собой. И я опасаюсь того, что слишком громогласная пропаганда этого разделения может привести нас к тому, что мы закончим наши дни на планете, питая эту иллюзию. Поэтому нам необходимо постоянно обращаться к своим Духам, как вести себя в таких критических конфликтах и каковы способы уменьшения этой разобщенности и налаживания взаимосвязей. Это основа основ для изменения и укрепления наших связей друг с другом и — с Землей. Эта подвижка в сознании очень важна, а иначе мы все застрянем в разбирательствах на тему, какое «зло» - эта корпорация «Монсанто». На самом деле мы можем говорить о том, что «Монсанто» - это крайняя степень выражения той самой иллюзии разобщенности: рассуждения на тему того, что мы можем как-то влиять на генетическую структуру, что мы можем забирать у людей землю и семена, разрушая их жизни, и что это якобы не коснется нас самих. И ведь эту иллюзию создали мы сами, люди. И «Монсанто» в данном случае — всего лишь отражение фундаментального непонимания со стороны человечества.

Джонатан: В этом-то весь смысл. Разобщенность — это ведущая иллюзия, заблуждение, которое порождает страх и жадность, а те, в свою очередь, становятся движущими силами «Мордора», в который превращается наш мир сегодня. Поэтому очень опасно вступать на путь активного шаманизма из позиции раздражения и противопоставления «Мы против Них». И я думаю, что лучший способ войти в состояние уравновешенности и спокойствия, - это попытаться взглянуть на происходящее так, как делают Духи. Довольно часто Духи уже имеют целый список дел по какой-то теме, и если я хочу работать с этой темой, я в большей мере доверяю их плану действий, чем своему.

Ленор: Да!

Джонатан: Расскажите поподробнее про межконфессиональную деятельность.

Ленор: Это началось, когда я участвовала в учредительной конференции NSP (Network of Spiritual Progressives – «Сообщество духовных прогрессистов», организация, выступающая за межконфессиональное взаимодействие для того, чтобы трансформировать слишком материалистический и зависимый от доминирующих корпораций мир в общество, бережно относящееся к своим членам и к планете. –прим. переводчика), проводившейся на Западном побережье в 2005 году по инициативе раввина Михаэля Лернера (глава синагоги Beyt Tikkun в Беркли, Калифорния, главный редактор Tikkun Magazine — прим. переводчика). На конференции было очень много представителей христианской и иудейской религий, а также белой расы, поэтому мне пришлось вынести на обсуждение вопросы, связанные с расовыми и прочими различиями, включая духовные. После этого я провела кампанию за включение межконфессионального целительского ритуала в программу другой конференции NSP, проводившуюся на Восточном побережье, в Вашингтоне, и это заняло несколько месяцев. Потребовалось огромное количество усилий, чтобы ритуал был принят, но многие присоединились ко мне в процессе согласования, и когда ритуал включили в программу, я позвала Майрона Эшовски (шаманский практик, консультант — прим. переводчика) как соведущего. Мы провели этот ритуал через дорогу от Белого Дома, в парке Лафайетт. Когда мы сообщили участникам, которые исповедовали иудаизм, христианство, ислам, буддизм, а также нерелигиозным людям, что наше намерение состоит в том, чтобы исцелить историю насилия, которое творилось во имя религии, они мгновенно поняли, о чем речь, и сказали: «О да, нам действительно нужно сделать это».

Джонатан: Ого! Это было смело с вашей стороны. И что произошло дальше?

Ленор: Некоторые из участников сказали, что это был самый мощный духовный опыт, который они получили за четырехдневную конференцию. Когда я вернулась в Портленд, где я проживала на тот момент, выяснилось, что местная межконфессиональная группа услышала о ритуале, проводившемся в округе Колумбия (т. е. в Вашингтоне —прим. переводчика), и попросила меня провести еще один для них. Мы обсудили это, я сходила в путешествие к Духам, и в итоге мы сделали публичный миротворческий ритуал для нашей местности, которая была буквально истрепана джентрификацией (процесс изменения городской среды —прим. переводчика). Выяснилось, что накануне дня проведения ритуала произошла эскалация военного конфликта (вероятно, имеется в виду война в Ираке с 2003 по 2011 гг. – прим. переводчика), многие люди были подавлены этим известием, и к нам присоединились не только ближайшие соседи, но и приехавшие издалека. Они сказали, что чувствовали себя беспомощными и хотели бы сделать что-то позитивное вместо еще одной антивоенной демонстрации. По завершении ритуала они ощутили себя окрыленными надеждой и наполненными энергией.

Джонатан: Это напоминает мне время, когда я вернулся из Вьетнама в 1966 году и присоединился к антивоенному движению. Но несколько лет спустя я влился в движение «За Мир».

Ленор: Точно! В 2008 году я писала в журнале «Священный Круг» (Sacred Hoop) о моем видении, как надо трансформировать массовые общественные протесты в массовые же общественные ритуалы для исцеления социума. Я ощутила, что практика протеста — это обессиливающее действо. При проведении антивоенной демонстрации мы получаем предписанный маршрут для передвижения, потом слушаем каких-то общественных деятелей, потом нас попросят сделать благотворительный взнос и разгонят по домам. И я подумаю: «Все опять бесполезно!» Это стало чересчур рутинным, и вместо того, чтобы соединять, давать людям чувство контакта с их собственной силой и позволять им выражать это в совместном действе, для всеобщего блага, подобные мероприятия превратились в худшую вариацию обязательного похода в церковь. Да, в какой-то момент вы можете почувствовать, что вы делаете правильное дело, но повлияет ли это на что-либо? Что если вместо этого мы все окружим, например, Пентагон и создадим огромное поле любви вокруг него? В Пентагоне полно людей. Мы можем подействовать на их сердца и на то, что они на самом деле делают. То есть вместо очередного большого протеста в стиле «Мы против Них» и подпитки конфликта мы можем сотворить мир. Я также писала о том, чтобы привлекать Духов Предков к помощи нам, и о связи с Духами местности.

Джонатан: Как вы считаете, выйдут ли эти публичные ритуалы за пределы межконфессионального движения?

Ленор: Они должны выйти и уже выходят. Впервые это случилось в 2009 году, когда меня попросили собрать ритуал для национальной конференции Peace and Justice Studies Association (PJSA – ассоциация двух наций, США и Канады, занимающаяся изучением альтернативных способов налаживания мира в противовес насильственным и агрессивным методам. —прим. переводчика). И это была действительно поворотная точка, поскольку первый раз светская организация попросила меня провести ритуал. Я сходила в путешествие к Духам и попросила: «Пожалуйста, покажите мне миротворческий ритуал для светской группы, который подойдет ей и в котором смогут участвовать ее члены». Мои Духи показали мне, что то, что нам надлежит сделать — это Коронация Коллективного (всеобщего) Сердца. Они сказали: «Люди поймут это. Они знают слово «коронация». Это что-то вроде коронации государя. И этот ритуал — о коронации Всеобщего Сердца в качестве государя мира».

Джонатан: Это же прекрасно! И ваше путешествие к Духам с этой темой — на самом деле отличный пример того, что я называю активным шаманизмом.

Ленор: Это было действительно великолепно. Я увидела в своем путешествии огромную гирлянду из цветов, предназначенную для коронации, и я подумала: «Это замечательная метафора, а как мы это сделаем?» Позже я выяснила, что слово «коронация» произошло от латинского «corona», буквально означающего - «гирлянда»! В конечном итоге, мы сделали 100-футовую гирлянду — несколько шаманских практиков создали основу из зелени и благословили ее, а флорист преподнес нам в дар сотни и сотни цветов. Сам ритуал стал мощным трансформационным процессом. Один человек, который на открытии ритуала стоял, сложив руки, но остался и помог вплести в гирлянду цветы и разместить ее, в конце вытирал набегающие на глаза слезы и присоединился к финальному чествованию совершившейся Коронации Всеобщего Сердца. Энергия, созданная процессом, ощущалась еще на протяжении нескольких дней и осталась с людьми даже после того, как они разъехались по разным частям страны.

Джонатан: И вот так это и должно происходить.

Ленор: Я уяснила для себя одну вещь: если мы входим на политическую арену, то это фантастическое по силе место, где мы можем развернуть духовную деятельность.

Джонатан: Это прямо противоречит тому, что считают многие по этому поводу. Расскажите поподробнее.

Ленор: Хорошо, вот вам пример. Пока я готовила ритуал, о котором рассказала выше, я получила несколько уведомлений по электронной почте о необходимости зарегистрироваться на эту конференцию. При этом единственный способ регистрации был — внести плату за участие. Поэтому я написала человеку, который обратился ко мне с запросом о ритуале, и сказала: «Эй, я бы с радостью зарегистрировалась, но поскольку я собираю и веду этот ритуал, а также провожу бесплатный мастер-класс, не могли бы вы просто внести меня в списки?» Он написал мне в ответ и устроил разнос по поводу моей попытки уклониться от оплаты. Его ответ на самом деле был очень злым и ядовитым. Он предложил вообще исключить меня из программы и, учитывая мое отношение, возможно, это будет даже к лучшему. Я почувствовала силу его ярости, я довольно чувствительна, и это на меня очень подействовало. Конечно, часть меня хотела на это отреагировать и написать в ответ что-то вроде: «Да и черт с тобой, я не обязана работать на тебя бесплатно, да еще и приплачивать тебе за эту возможность». Но я также помнила, что этот парень — глава довольно известной организации, тогда как я только на пути становления, и в чем тогда смысл нашего участия в движении за мир, если мы не можем разобраться в каких-то вещах между собой? Я отложила решение до утра и на следующий день зарегистрировалась и внесла плату за участие. И написала ему: «Знаете ли, должно быть, я задела вас за живое своим запросом. Я только что зарегистрировалась и внесла оплату за конференцию и хотела бы продолжить работу над ритуалом. И если вы посчитаете, что не нуждаетесь в моих услугах, то я буду рассматривать эту оплату как добровольное пожертвование на благие дела».

Джонатан: Вот это да! Сильное решение.

Ленор: Именно так. Внесение платы действительно вызвало у меня трудности, причем, не по одной причине, но я действительно не хотела потерять возможность привнести шаманскую деятельность и ритуалы в светскую среду, и почувствовала, что, принося эту жертву, я на самом деле делаю часть миротворческой работы. Человек написал мне в ответ: «Я потрясен, вы действительно задели меня за живое. Благодарю вас за то, что вы справились с этой ситуацией с куда большим тактом, чем это сделал я». Таким образом, этот процесс поднял нас обоих на ступеньку выше, и я думаю, что это была не только часть моего духовного опыта, но и часть общественного исцеления, включенная в эту работу.

Джонатан: И такое часто происходит, кстати! А как ваши съемки фильма вписались во всю эту деятельность?

Ленор: В конце 1990-х я посещала кинематографическую школу в Заливе (Сан-Франциско. – прим. переводчика). Я прочувствовала силу киноисторий в их влиянии и созидании нас самих и нашего мира, и у меня появилась идея о том, что нам нужны новые истории, но у меня на тот момент не было такого особенного сюжета, который я хотела бы рассказать. Весной 2001 года я вернулась в Сиэтл, решив, что сейчас самое время продвигать работу по шаманскому исцелению общества, и в августе я анонсировала осенний круг под названием «Восстановление связи: Исцеление нашего мира». Были выпущены листовки, и люди уже начали записываться на мероприятие, как вдруг, во время ритуала по возвращению души мои Духи сказали мне: «Ты должна снять фильм». Я ответила: «Ну, я же помогаю людям, я делаю хорошую работу». На что они мне сказали: «У тебя есть важное послание, и тебе нужен именно этот мощный инструмент, чтобы поведать о нем миру».

Джонатан: Ваши Духи знали все наперед.

Ленор: Да, и я уже знала, что это значит, как только они это сказали: я должна вернуться в Залив и найти замену для проведения круга «Восстановление связи». 10 сентября 2001 года я покинула Сиэтл на машине, забитой моими вещами, и провела ночь около сакральной горы Шаста (одна из Каскадных гор в штате Калифорния, эзотерики связывают эту гору с цивилизацией лемурийцев, а по некоторым источникам происхождение названия горы восходит к русскому слову «счастье» - прим. переводчика). В этом месте я встретила утро 11 сентября. Когда я прибыла в Сан-Франциско вечером того же дня, я рухнула на кровать, спрашивая себя, как я могу ответить на то, что случилось (имеются в виду терракты в Нью-Йорке и Вашингтоне. – прим. переводчика) как целитель, режиссер и деятель? Целыми днями я размышляла на эту тему, и вот тогда персонажи, которые теперь прославили мой сценарий для фильма American Ubuntu, впервые стали проявляться передо мной. Но за написание сценария я принялась только несколько лет спустя, переехав в Портленд.

Джонатан: И в Портленде вы занялись межконфессиональной деятельностью?

Ленор: Да. И все время, пока я занималась ритуалами, мои Духи спрашивали меня: «Что там с фильмом? Он должен быть сделан». Посреди всей этой деятельности и потребностей моей шаманской практики мне удавалось урвать одну-две недели и погрузиться в написание сценария, но работа двигалась слишком медленно, и я постоянно чувствовала себя в некотором раздрае. В конце концов я поняла, что я действительно должна сосредоточиться на фильме: он стал моей деятельностью и служением идее общественного исцеления, равно как и моим искусством, собравшим все воедино. И если я действительно хочу, чтобы фильм был снят, я должна на нем сфокусироваться, иначе он никогда не увидит свет. После нескольких попыток сценарий American Ubuntu наконец-то был написан. Сюжет стал кульминацией всех тех вещей и событий, о которых мы здесь говорили — активный шаманизм и коллапс полярного, искусственно разделенного и утверждающегося на противопоставлении мира. Как сказала Кристина Пратт (автор двухтомной «Энциклопедии шаманизма» —прим. переводчика): «Этот фильм показывает, как на самом деле работает шаманизм, разрешая реальные мировые проблемы и расставляя все по своим местам».

Джонатан: Не могу дождаться, когда увижу его.

Ленор: Я тоже! Летом 2011 года я переехала в Окленд (Калифорния), чтобы заняться производством фильма. Но тут началось движение Occupy Wall Street, и я, конечно же, не смогла остаться в стороне.

Джонатан: Ну, конечно же нет! А в Окленде ведь тоже было что-то подобное, не так ли?

Ленор: Да, и довольно значительное. Я включилась в это движение. Я писала об этом с точки зрения шаманского практика, вела телесеминар и по вторникам мы с Кристиной Пратт вели утренние беседы (видимо, в радиоэфире —прим. переводчика). Но я увидела словно надпись на стене: «Ленор, если ты продолжишь в этом участвовать, American Ubuntu никогда не будет сделан». И это был момент выбора: остаться и погрузиться в деятельность Occupy Wall Street или отключиться от этого всего, очистить взор и довести до конца фильм. Я выбрала фильм.

Джонатан: Это очень много значит: быть в настоящем и осознавать полностью свою роль в данной ситуации. Значит, вы прошли через все эти испытания и сохранили сосредоточенность на фильме. Я думаю, что сосредоточенность, фокусировка — это то, что мы можем очень легко и быстро утратить. Но, продолжая наш разговор, поведайте об American Ubuntu подробнее. Вы называете его «Исцеляющей историей для США», что это значит?

 Ленор: Ubuntu в переводе с зулусского - «я есть то, что я есть, поскольку есть мы, такие, какие есть». И я обращаюсь к той очень разнородной стране, каковой США являются в настоящие дни: американцы есть те, кто мы есть, поскольку есть все те, кто есть сейчас и каковыми они являются все вместе.

 Джонатан: Это очень сильное и важное утверждение для такой разобщенной страны, как США.

 Ленор: Фильм — действительно шаманская история о наших днях. Один из главных героев находится в мире Предков. Сценарий получил награду, и сейчас я нахожусь в поисках продюсера, а также спонсоров, чтобы начать производство и распространение фильма. Я всегда знала, что этот фильм будет сделан, в том числе, благодаря поддержке со стороны сообществ шаманских практиков и духовных деятелей.

Джонатан: Все, что вы говорили, Ленор, очень созвучно с тем, как я вижу активный шаманизм и шаманские практики в действии: исцеление нашего мира с помощью Духов, проживание уроков, которые они дают нам, следование пути, который они указывают нам. Спасибо, что вы делаете это. Ваша деятельность вдохновляет!

Оригинал статьи на английском языке:  http://shamanism.dk/shamanicactivismart.htm

¹ Journal of Contemporary Shamanism. Интервью впервые опубликовано в Издании 6 №1 весной 2013 года.Подробнее на сайте www.shamansociety.org

² Сайт центра www.shamanism.dk

³ Сайт  http://www.lenorenorrgard.com

⁴ Сайт русской версии книги www.возвращениедуши.рф

⁵ Фонд Майкла Харнера, сайт www.shamanism.org